«Нужно своим «котелком» варить». Интервью с единственным в Опарино ветераном Великой Отечественной войны

Лёгкий и светлый, как будто твой дедушка, ветеран живёт на окраине Опарино, в живописном месте неподалёку от местной реки. В свои 95 Андрей Михайлович Филиппович неисправимый оптимист – нет-нет да и запоёт или взбодрится крепким словцом. А ещё гостей любит. Вот и мы решили навестить ветерана и пообщаться с ним в один из тёплых июльских дней.

«Вы ко мне одному приехали?»

Андрей Михайлович сразу согласился на встречу. Связаться с ним получилось через его соседа – он и проводил меня до деревянного дома с резными наличниками на переулке Речном.

Андрей Михайлович всегда рад гостям

На крылечке нас радушно встретил сын ветерана, приехавший погостить из Архангельской области. С самим Андреем Михайловичем я познакомилась на кухне, за столом, насквозь прогретым солнечными лучами.

– Я думал, придёт парень-журналист. А пришла девочка, – улыбнулся ветеран, глядя на меня. – Хотел коньячком угостить. Коньяк же он, кровь разгоняет, для давления хорошо...

Я улыбнулась в ответ, заметив, как на кухне у ветерана светло и уютно – в большей степени потому, что он сам наполнил её своим теплом.

Из окна кухни открывается вид на огород и лес

– Вы ко мне одному приехали, специально? – полюбопытствовал Андрей Михайлович, пока я осматривалась по сторонам.

– Да, вы же ветеран Великой Отечественной – единственный в Опарино, – мой ответ, наверное, в тысячный раз погрузил его в воспоминания о военном времени.

«Туча» – мама рóдная!»

Андрею Михайловичу было 14, когда началась война. Она застала его в родной деревне в Черниговской области.

– Момент, когда объявили войну, запомнился мне на всю жизнь. Мы узнали о ней сразу, в ночь на 22 июня. Из рупоров, развешанных по деревне, раздавалось: «Говорит радиоузел! 22 июня началась война...» Немцы напали молниеносно, без предупреждения. Через нас летали самолёты, бомбили...

– Страшно было?

– Когда объявили, что идут немцы, мы – в траншею. Шла «туча» – мама рóдная – пехота, мотоциклы, артиллеристы друг за другом... Ой, страх божий! И всё без перерыва, не останавливаясь. Сильно страшно было. Я думал, сейчас «бахать» начнут, а сопротивления-то нет – наши солдаты прямым ходом ушли в соседнее село. Это самое страшное воспоминание было.

На фронт Андрей Михайлович попал в 17 лет, за несколько месяцев до окончания войны – в начале 1945 года. Его определили в пехоту: освобождал Польшу, затем часть, где он служил, вошла в Германию. Дошёл до Эльбы.

– А на фронте страшно было? – повторила я очевидный вопрос.

– Слушай, страшно – нет, там команда: «Вперёд! В атаку!» И ни хрена никто не знает, танки идут на нас... У нас уже всё окопано, и мы встречаем «гостей» (немцев – прим.авт.). Меня потом спрашивали – сколько немцев застрелил? А я говорю – не знаю, сколько. Все стреляют, всё сливается, не поймёшь – куда, чего...

«Поехали лучшую жизнь искать?»

Из Германии часть, где служил Андрей Михайлович, направили на Дальний Восток – началась война с Японией. Но при полной боевой дошли только до Белоруссии – пришла весть об окончании военных действий.

– Что было с вами потом?

– Когда война закончилась, я ещё малолетка был. Мы «приземлились» в Белоруссии, с колхозом помогали, снаряды, самолёты собирали. Товарищ у нас был, он предложил: «Поехали лучшую жизнь искать?» Сели на поезд, доехали до Кирова. А там в Опаринский район в леспромхоз как раз требовались работники. Туда я и устроился – сначала в Опарино, а потом меня направили в Альмеж.

Андрей Михайлович работал там вальщиком, а жил в Латышском (или, как он говорит – в Латышах). Там «девочка попалась хорошая» – женился. Звал её уехать куда-нибудь, но она не захотела. Так здесь и остались жить.

– А медали можете показать? – поинтересовалась я.

Сходив за пиджаком с орденами, он вернулся из спальни нарядный и «засиял» ещё больше. Протянул мне пачку удостоверений к медалям, а вместе с ними в мою ладонь попала вполне объяснимая дрожь – этот момент прикосновения к истории я запомню на всю жизнь.

– Колени болят. Не шибко давно – года полтора, – словно объясняя свою хромоту, как бы невзначай сказал ветеран, пока ходил за медалями. Могло показаться, что это единственная проблема со здоровьем, которая тревожит его в столь почтенном возрасте.

«Легко на сердце от каши перловой...»

В Опарино Андрей Михайлович переехал в 2010 году. Посёлок он выбрал сам, а новое жильё выделило государство – дом в Латышском со временем вышел из строя. Сейчас ветеран живёт один, но ему помогают соседи, иногда приезжают дочка и сын. Несколько лет женщина-соцработник покупает дедушке продукты и лекарства, убирает дом. Теперь вот и овощи высаживает. «Раньше я крепенький был, дак всё садил сам», – с грустью улыбнулся ветеран.

Вид на солнечный участок у дома. Для ветерана он особенно ценен

В общем, наш герой не одинок – как минимум у него есть пёс Джек, которого он исправно кормит косточками в ответ на безраздельную собачью любовь. На жизнь пенсии хватает. Бывает, ветеран и сам помогает тем, кто в этом нуждается. Золотой человек.

Андрей Михайлович – единственный и самый любимый хозяин Джека

– А как проходит ваш обычный день? Во сколько вы просыпаетесь? – спросила я.

– Мой день начинается в половине седьмого утра. Ну, завтрак сварю, покушаю. Когда телевизор посмотрю, когда маленько на улице проветрюсь. Зимой могу со снегом поковыряться. Бывает, придёт кто. Как девять часиков вечера стукнет – я должен быть в кровати. Когда я один, только до девяти и бай-бай.

– Что вы обычно готовите? Что любите?

– Я щи люблю, борщ украинский, – дедушка растянулся в довольной улыбке. – А так, готовлю кашу на ужин всегда – пшёнку, перловку. Рис не ем.

Быт ветерана

Андрей Михайлович рассказывал про кашу и вдруг запел: «Легко на сердце от каши перловой, она спокою не даёт никогда...» И так оживился, преобразился весь – глаза загорелись, а голос с каждым словом звучал всё громче и звонче.

– Здóрово! Вы по жизни с песней?

– Да, пою с детства. Раньше меня на концерты, на встречи со школьниками приглашали. Они мне песни пели, и я пел. Но вот уже как 3-4 года не хожу. А ещё эта «пендемия»... Сейчас, бывает, дома включу «шарманку» (радио на холодильнике – прим.авт.) – потопаю и подпеваю.

– А какая песня у вас любимая? – поинтересовалась я, и ветеран снова запел – на этот раз про соседа-домового. А потом и вторую – народную «Ой, при лужку». Пел размеренно, с чувством.

«Что в этой жизни самое важное?»

Во время беседы с Андреем Михайловичем у меня назрел личный, возможно, выходящий за рамки обыденного вопрос. С ветераном настолько комфортно и легко было общаться, что я даже не сомневалась – он даст искренний, исчерпывающий ответ.

– Скажите с высоты ваших лет – что в этой жизни самое важное? И как в ежедневной гонке нам это самое важное найти?

– Сама жизнь – это очень тяжёлое время. Надо выбирать то, что тебе понравится, чтобы полюбить эту жизнь. Вот я желал только в лесу работать, потому что я люблю лес. Нужно стараться жить своим умом, своим «котелком» работать. Вот как он сварит – так и делать. Но к советам тоже надо прислушиваться. Думать нужно. Любить, уважать и не сопротивляться.

– Вы довольны своей судьбой?

– А как не доволен, когда мне 95 лет?.. Только жаль, что она (жена – прим.авт.) ушла рано. 60 лет было. Мы дружно жили.

Андрей Михайлович вновь запел. В этот раз – военную, боевую.

– Эту песню наш командир взвода записывал и пел, когда мы шли от Эльбы. Я ему как котик подмурлыкивал. А потом, уже после войны, товарищ мне как-то сказал: «Строчки эти солдаты в Юрье поют. 76 лет прошло, а песню командира до сих пор помнят...»

Фото автора